Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана повезло и в то же время не повезло. Экипажи транспортов «Таймыр» и «Вайгач», в течение нескольких лет изучавшие и описывавшие северное побережье Сибири и открывшие в 1913 г. Землю Николая II (ныне – Северную землю), вошли в историю географических открытий. Труды их, однако, оказались в тени событий Первой мировой войны, а большинство материалов погибло летом 1918 г. в пламени Ярославля, горевшего после подавления антибольшевистского восстания. Тем ценнее оставшиеся нам свидетельства участников исторического плавания.
С самого начала об экспедиции стали активно писать судовые врачи – Эдуард Егорович Арнгольд (1873–1920) и Леонид Михайлович Старокадомский (1875–1962). В 1929 г. вышла в свет книга Э. Е. Арнгольда. О трагической судьбе Арнгольда, судьбе книги и загадке его архива и хотелось бы вспомнить в связи со 150-летием со дня рождения врача.
Эдуард Егорович (Георгиевич) родился 19 сентября 1873 г. в Петербурге, в купеческой семье. Сперва учился в Реформатском училище, затем – в 6-й Петербургской гимназии. В 1892 г. «своекоштным» поступил в Императорскую военно-медицинскую академию, которую окончил в 1897 г. Семейные обстоятельства сперва заставляли молодого человека искать службы в столице. В марте 1899 г. он поступил на службу в морское ведомство и был назначен в 4-й флотский экипаж, где его направили на проходивший испытания в Кронштадте эскадренный броненосец «Полтава». Осенью 1900 г. корабль вышел в плавание на Дальний Восток и 30 марта 1901 г. прибыл в Порт-Артур. Вскоре Арнгольд вернулся на Балтику, где с августа 1902 г. служил младшим ординатором в Морском госпитале порта императора Александра III (Либава). Почти весь 1903 г. он провел в плавании на транспорте «Бакан» – единственном судне, которое ежегодно отправлялось с Балтики на Север для охраны русских вод.
Вечером 26 января 1904 г. миноносцы японского флота на рейде Порт-Артура атаковали русские корабли. Неделю спустя коллежский асессор Э.Е. Арнгольд получил приказ о переводе на Тихоокеанскую эскадру и отправился в долгое путешествие по железной дороге. В Порт-Артуре он получил назначение на минный транспорт «Амур», на котором 1 мая 1904 г. участвовал в легендарной постановке мин, на которых на следующий день подорвались и погибли эскадренные броненосцы «Яшима» и «Хацусе». Месяц спустя «Амур» получил повреждение подводной части и в дальнейшем использовался как база партии траления, а часть экипажа приняла участие в обороне крепости на берегу. Арнгольд некоторое время числился на старом крейсере II ранга «Забияка», заведовал II санитарным отрядом, лазаретом «Амура» на «дачных местах». За мужество, распорядительность и выполнение своего долга под огнем противника молодой врач в 1904 и 1907 гг. был удостоен орденов Св. Анны 3 ст. с мечами и Св. Владимира 4 ст. с мечами (в наградном листе к этому ордену значилось: «За самоотверженную работу при перевязках раненых на корабле во время неоднократных бомбардировок по гавани Артур и по кораблю»).
Один из морских врачей, участвовавших в защите Порт-Артура, Я.И. Кефели, позднее вспоминал: «Все мы были лекарями, без чина пока, но лишь с правом на чин титулярного советника (одна черная полоска, без звездочек, на узком серебряном погоне). Только один из нас, уже на пятом годе службы, был в чине коллежского асессора (две полоски с двумя звездочками). Он, как штаб-офицер, имел право подходить на шлюпке к правому трапу корабля. Это был Эдуард Егорович Арнгольд, “голландский рыцарь”, как звали его друзья, и доктор “Ап”, как называли его на флоте. Он всегда был любим, и все знали, что когда он поднесет рюмочку ко рту, всегда произносит междометие: ап! Отсюда и кличка. Эту привычку, вероятно, западного происхождения, Ап заимствовал от своего пращура, голландца-плотника, привезенного в Россию Петром Великим».
После капитуляции крепости Арнгольд еще несколько недель трудился в госпитале, а затем был отпущен японцами. По окончании русско-японской войны в первой половине 1906 г. он получил полугодовой отпуск. Затем настало непродолжительное время спокойной службы на Балтике. В зимние месяцы он состоял в Николаевском морском госпитале в Кронштадте. В 1907 г. судовым врачом ходил на минном крейсере «Пограничник», сопровождая императорскую яхту побывал в Германии.
В 1909 г. Э.Е. Арнгольд получил назначение, изменившее его судьбу – на только что построенный транспорт «Вайгач». 28 октября того же года «Вайгач» и однотипный «Таймыр» (командиры – А.В. Колчак и Ф.А. Матисен) покинули Кронштадт и отправились в Тихий океан, куда прибыли 3 июля 1910 г. В том же году была официально создана Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана, предназначенная для описания побережья «от Берингова пролива до устьев реки Лены». В том же году корабли начали морскую съёмку побережья к западу от мыса Дежнева, неизменно на зимовку возвращаясь во Владивосток. Менялись командиры, офицеры, команды. Арнгольд скоро попал в «ветераны».
Врачи экспедиции, Э.Е. Арнгольд и Л.М. Старокадомский, во время плаваний собирали коллекции по ботанике и зоологии, не забывая в том числе об обитателях глубин. Оба регулярно писали статьи в журнал «Морской врач», с описанием ежегодных плаваний и исследований (у Арнгольда в 1913–1915 гг. вышли четыре публикации). Оба вели подробные дневники. Во второй половине апреля 1912 г. Э.Е. Арнгольд по ходатайству Академии наук проходил стажировку на Неаполитанской зоологической станции для знакомства с «методами коллектирования и консервирования морских животных».
21 августа 1913 г. состоялось историческое событие – открытие земли, названной в честь Николая II. На другой день на берегу был поднят русский национальный флаг. И вновь – возвращение во Владивосток.
Летом 1914 г. члены экспедиции, вышедшей в очередной рейс, узнали о начале Первой мировой войны. Морской министр И.К. Григорович прислал начальнику экспедиции капитану 2 ранга Б.А. Вилькицкому распоряжение – идти в Архангельск. Однако, осуществить сквозной проход с востока на запад в одну навигацию не удалось, корабли затерло льдами. Началась зимовка, во время которой в феврале-марте 1915 г. на «Вайгаче» скончались два человека – лейтенант А.Н. Жохов и матрос И.Е. Ладоничев. Это, конечно, не улучшило непростых отношений судового врача Э.Е. Арнгольда с командиром транспорта старшим лейтенантом П.А. Новопашенным. Последний в письме жене, «прохаживаясь» по адресу нелюбимых офицеров, писал: «Главная язва, главный лодырь, но зато болтун первостатейный – это доктор Арнгольд. С ним я корректен, отношения приличные, но не перевариваю его и еле-еле выношу. Человек с большими причудами, ему бы не зимовать, а жить в палаццо, получать кучу денег и ничего не делать». Впрочем, и Арнгольд в сохранившихся более ранних письмах к Л.М. Старокадомскому демонстрировал откровенную нелюбовь к Новопашенному. Отзыв П.А. Новопашенного представляется в известной мере субъективным – в тунеядстве человека, собравшего большую коллекцию образцов флоры и фауны, обвинить сложно. Конечно, трудная зимовка тяжело сказалась и на настроении, и на здоровье членов экспедиции. Здоровье Арнгольда тоже сильно пошатнулось – начались проблемы с почками.
Наконец, после долгих сложностей, кораблям удалось освободиться, запастись углем и 3 сентября 1915 г. достичь Архангельска. Настала пора написания отчетов, отпусков, а затем – новых назначений. Арнгольда направили на Балтику, где он стал старшим врачом 1-го Балтийского флотского экипажа. О его службе в годы Первой мировой войны практически ничего неизвестно. Можно предположить, что он был прикомандирован к Николаевскому морскому госпиталю, одновременно занимаясь описанием собранных в экспедиции материалов. Коллекции Арнгольда попали в Зоологический музей в Петрограде.
Какова же была судьба самого врача в водовороте грянувшей гражданской войны? В сентябре 1919 г. приказом главного командира флота и портов Черного и Азовского морей коллежского советника Арнгольда зачислили в резерв медицинских чинов флота, «с временным откомандированием в распоряжение начальника гарнизона г. Ялты». Там он был назначен старшим ординатором и и.д. главного врача Санатория морского ведомства в Массандре, 25 августа 1920 г. – утвержден в должности главного врача. Вскоре, однако, белый фронт на Перекопе рухнул. Арнгольд в эмиграцию уходить не стал, остался на своем рабочем месте. А через пару недель после прихода Красной Армии заработала Чрезвычайная тройка Крымской ударной группы управления особых отделов ВЧК при Реввоенсовете Южного и Юго-Западного фронтов. 7 декабря в Ялте к расстрелу была приговорена первая (и далеко не последняя) партия из 315 человек. Среди убитых был и главный врач санатория Э.Е. Арнгольд.
В 1929 г. увидела свет книга Эдуарда Егоровича «По заветному пути». Его жена Мария Николаевна сберегла документы супруга. По ее просьбе их обработал и подготовил к изданию М.С. Бондарский. В предисловии говорилось, что часть рукописей погибла в революционные дни в Петрограде, но сохранился подробный дневник за период с 24 июля 1914 г. по 23 августа 1915 г., четыре тетради наблюдений и около 200 фотографий, а также черновые конспекты лекций, который Арнгольд читал по возвращении из экспедиции. О судьбе самого доктора была сказана ложь, позволявшая книге увидеть свет: «он был болен туберкулезом и умер в Ялте 28 ноября 1920 г.».
В 2018 г. книга Э.Е. Арнгольда, давно ставшая библиографической редкостью, была переиздана, войдя составной частью в опубликованный издательством «Паулсен» сборник «Забытые герои Арктики. Люди и ледоколы». Составитель сборника к.и.н. Никита Анатольевич Кузнецов написал об Арнгольде подробную биографическую статью, снабдил текст книги комментариями.
Остаются без ответа ключевые вопросы – где же оригинал дневника Э.Е. Арнгольда за 1914–1915 гг., другие материалы его архива? Насколько книга 1929 г. соответствует записям доктора? Увы, многолетние поиски энтузиастов пока не дали результатов.
Емелин А.Ю., заместитель директора РГАВМФ
